Яркое описание ландшафтов Дикого поля знакомо многим из произведений классиков 19 века, для которых поле было замечательным фоном для приключений их героев. К примеру, у Гоголя в повести «Тарас Бульба» есть такие строки:
«Тогда весь юг, все то пространство, которое составляет нынешнюю Новороссию, до самого Черного моря, было зеленою, девственною пустынею. Никогда плуг не проходил по неизмеримым волнам диких растений. Одни только кони, скрывавшиеся в них, как в лесу, вытоптывали их. Ничего в природе не могло быть лучше. Вся поверхность земли представлялася зелено-золотым океаном, по которому брызнули миллионы разных цветов. Сквозь тонкие, высокие стебли травы сквозили голубые, синие и лиловые волошки; желтый дрок выскакивал вверх своею пирамидальною верхушкою; белая кашка зонтикообразными шапками пестрела на поверхности; занесенный бог знает откуда колос пшеницы наливался в гуще».
Или у Генрика Сенкевича в романе «Огнём и мечом»:
«Уж таким оно, это Поле, было. Последние признаки оседлой жизни к югу по Днепру обрывались вскоре за Чигирином, а по Днестру — сразу за Уманью; далее же — до самых до лиманов и до моря — только степь, как бы двумя реками окаймленная. В днепровской излучине, на Низовье, кипела еще за порогами казацкая жизнь, но в самом Поле никто не жил, разве что по берегам, точно острова среди моря, кое-где попадались «паланки». Земля, хоть и пустовавшая, принадлежала de nomine Речи Посполитой, и Речь Посполитая позволяла на ней татарам пасти скот, но коль скоро этому противились казаки, пастбища то и дело превращались в поле брани.
Сколько в тех краях битв отгремело, сколько народу полегло — ни счесть, ни упомнить. Орлы, ястребы и вороны — одни про то и знали, а кто в отдалении слышал плескание крыл и карканье, кто замечал птичьи водовороты, над одним кружащиеся местом, тот знал, что либо трупы, либо кости непогребенные тут лежат…».
Ещё раньше, в 1389 году, автор труда «Хождении Пимена в Царьград» тоже описывал бескрайние степи, те, что когда-нибудь назовутся Луганщиной: «рѣдка, а се слободы протянулись, да пустыхъ мѣстъ много: Донская. Новодевичъ. Преображенескъ…», «…И не видно было на берегах ничего: ни городов, ни сел. А когда-то в древности здесь были красивые города и очень благоустроенные места, теперь же все запущено и не населено. Нигде не увидишь человека, только запустение великое и зверей множество: козы, лоси, волки, лисицы, выдры, медведи, бобры, птицы — орлы, гуси, лебеди, журавли и прочие. Запустение великое… ».
И именно на территории Дикого поля произошло воспетое в «Слове о полку Игореве» сражение дружин северского князя Игоря Святославича с половецкими войсками. Со своими боярами князь прошёл до реки, в «Слове о полку Игоревом» называемой Доном, однако многие исследователи сходятся на мысли, что это был именно Донец – главная водная артерия нынешнего Донбасса. Само сражение произошло на берегах реки Каялы. На сегодняшний день нет точной информации о том, что именно это за река, её название затерялось в истории. Однако у учёных есть все основания полагать, что это река Калитва, впадающая в Северский Донец, либо река Быстрая, впадающая в Северский Донец.
«Другаго дни велми рано
кровавыя зори свѣтъ повѣдаютъ;
чръныя тучя съ моря идутъ,
хотятъ прикрыти солнца,
а въ нихъ трепещуть синии млънии.
Быти грому великому!
Итти дождю стрѣлами съ Дону великаго!
Ту ся копиемъ приламати,
ту ся саблямъ потручяти
о шеломы половецкыя,
на рѣцѣ на Каялѣ,
у Дону великаго!
О Руская землѣ! Уже за шеломянемъ еси!
Се вѣтри, Стрибожи внуци,
вѣютъ съ моря стрѣламина храбрыя плъкыИгоревы.
Земля тутнетъ,
рѣкы мутно текуть,
пороси поля прикрываютъ,
стязи
глаголють:
половци идуть отъ Дона,
и отъ моря,
и отъ всѣхъ странъ Рускыя плъкы оступиша»
(Цитата из оригинального текста «Слова о полку
Игоревом»)